Крыши Бруклина в этот вечер были холодными и безразличными. Майлз Моралес, застыв в неестественной позе на грани паралича, ощущал не вес своего тела, а тяжесть всего города, внезапно обрушившуюся на грудь. Это не был страх перед конкретной угрозой. Это был приступ паники, чистой и безжалостной физиологии. Сердце колотилось с такой силой, что ему казалось, будто его услышат на другом берегу Ист-Ривера. Легкие отказывались наполняться воздухом, превращаясь в два смятых бумажных пакета. Мир поплыл, звуки слились в оглушительный белый шум. В такие моменты его сознание, обычно работавшее на гиперскорости, разделялось. Одна часть, рациональная, пыталась найти логику, точку опоры. Другая, животная, кричала о неминуемой гибели. Он был Человеком-пауком, который должен был справляться. Он побеждал Кингпина, сталкивался с альтернативными вселенными, принимал решения за доли секунды. Но сейчас его величайшим врагом оказалась его собственная биохимия, вышедшая из-под контроля. Именно в этот момент, когда темнота сгущалась, в голове пронеслась простая, но переворачивающая все с ног на голову мысль. Мысль позвать на помощь, признать свою уязвимость, поначалу показалась признаком слабости.
Пожалуйста пишите осмысленные комментарии. Комментарии модерируются.