Дэйв Шаппелл снова выходит на сцену. Зал затихает в ожидании очередной порции горькой правды, той самой, на которую больше никто не решается. Он начинает с разговора о вдохновении. Не с пафосных речей, а с того, откуда оно уходит и как тяжело потом. Он вспоминает нулевые, время после того, как он начал вести собственное шоу. Тогда мужчина был на мели, не в финансовом смысле, а в душевном. Мечты, которые казались топливом, вдруг кончились. Осталась только тишина и чувство, что лучшие годы уже позади. Он описывает это без жалости к себе, скорее с отстраненным любопытством, как будто наблюдал за этим парнем со стороны. Говорил, что именно в такие моменты человек понимает, что мечта это не про успех. Это про воздух, без которого просто не возможно дышать. Потом Шаппелл резко переключается на другую историю. Дэйв не лезет в оценку чьей-то семьи или моральных принципов. Его взгляд иной, он видит в этом ударе не защиту чести жены, а нечто большее. Это был момент, когда иллюзия голливудского лоска разбилась вдребезги на глазах у миллионов. Публичная истерика, сорванная маска. Шаппелл говорит, что это был крик души всей индустрии, только выраженный кулаком. Конечно он не может пройти мимо своих любимых граблей, темы трансгендеров. Он касается ее с привычной дерзостью, зная, что снова получит шквал от ЛГБТК-сообщества.
Пожалуйста пишите осмысленные комментарии. Комментарии модерируются.