В детстве у Хван Ши‑мока врачи провели коррекционную операцию на мозге. Эмоции ушли, память и логика остались. Он вырос и стал прокурором, который держит ровный голос, холодно сортирует факты и не отвлекается на жалость. Его день похож на механизм: досье, протоколы, улики, расписание. Однажды коллега, по собственной инициативе копавший коррупцию в сеульской полиции, назначает встречу. Ши‑мок приходит к нему домой и видит мёртвое тело, перевёрнутый стул, недопитую чашку. Он фиксирует время, закрывает дверь, вызывает местный наряд. На место приезжает следователь Хан Ё‑джин. Квартира чистая, но слишком правильная для случайной смерти. Следы говорят о подготовке, а мотив, вероятно, связан с делами коллеги.
Дальше они работают вместе. Ши‑мок просматривает звонки и камеры, сопоставляет чеки, строит карту перемещений. Ё‑джин поднимает соседей и маршруты патрулей. Вскоре исчезают важные документы, а из лаборатории приходят смазанные результаты. Руководство торопит и одновременно тормозит, просит не будоражить, коллеги избегают прямых ответов. В нескольких эпизодах всплывают одни и те же имена и закрытые бюджеты, тянутся ниточки к прокуратуре. Ши‑мок понимает, что убийство спланировали так, чтобы подозрение могло лечь и на него: время вызова, ключи, доступ к делу. Он находит ошибки в оформлении, выстраивает цепочку хранения улик и убирает поводы для манипуляций. Каждый шаг встречает сопротивление, но круг сужается. Им предстоит добраться до тех, кто прячется за улыбками и отчётами, и проверить, где заканчивается закон и начинается чья‑то личная власть.
Пожалуйста пишите осмысленные комментарии. Комментарии модерируются.